ГЛАВНОЕ МЕНЮ

Здесь много раз цитировали Гумбольдта, который считал, что каждый переводчик терпит поражение либо от языка оригинала, либо от своего родного языка. К этим моральным неприятностям, в последние 20 лет  в наших странах прибавились мизерные зарплаты, произвол издательств и литературных агентов, которые диктуют авторам, с кем им сотрудничать.

Страница высококлассного художественного перевода в Молдавии стоит 40 центов (около 15 рублей на российские деньги), за годы независимости в этой стране с помощью государства  вышло в свет только пять переводных книг.  В Киргизии последним автором, которого переводили на национальный язык, был Чингиз Айтматов. Как таковая профессия отмирает. В Таджикистане вообще нет спроса на художественную литературу других стран, соответственно, нет потребности и в переводчиках. А средний возраст профессионалов - старше 60 лет.

К слову, не многим лучше обстоят дела и в России. Даже в знаменитом московском Инязе, при всей его образовательной мощи, нет отдельной специальности "художественный перевод". А переводим мы, в основном, женские романы, фэнтези и низкосортные детективы. Издательства экономят и на переводчиках, и на редакторах. Грустно, что все это происходит в стране, где еще полвека назад блистала одна из лучших в мире школ перевода, а работы Маршака, Пастернака, Чуковского не отставали совершенством слога от оригиналов.   

Чтобы держать в тонусе общество, которое сейчас, не подавившись, употребляет почти подстрочники, и оттачивать профессию, ректор Московского государственного лингвистического  университета Ирина Халеева предложила создать Международный центр художественного перевода. Его консультантами и экспертами будут лучшие представители профессионального сообщества СНГ.

Впрочем, считают современные асы перевода, причины упадка переводческих школ не только экономические:

- В эпоху постмодернизма изощренный субъективизм перевода используется как средство для самовыражения. Переводчику сегодня собственное "я" важнее,  чем авторское, - сетует известный переводчик и преподаватель МГЛУ Дмитрий Псурцев.

- Почему-то считается, что хороший перевод - это обилие жаргонизмов, ругательств, каламбуров, - поддерживает критический настрой коллеги заведующий кафедрой перевода английского языка того же вуза Дмитрий Бузаджи. - Но перевести лексику просто. Важнее передать ритм, синтаксис  иностранной речи. Буквально переносить их из другого языка - опасно. Это портит родную речь.   

Низкокачественная работа переводчиков, которую в изобилии представляют наши книжные магазины,  - "недопереводы", заимствования, бесчисленная латинская графика, кальки и буквализмы.

Специалисты считают, что все это издержки плохого образования: низкая квалификация преподавателей, отсутствие специализации. Невозможно за несколько десятков часов разобраться, к примеру, в  тонкостях арабского языка, где существует около шести тысяч обозначений одного русского слова "верблюд". Или такого российского языка, как эвенкийский, где пятьюдесятью способами можно назвать различные ипостаси снега: "снег утоптанный", "снег, который лежит у жилища" и так далее.       

У  касты переводчиков есть образцы для подражания и гордости. На симпозиуме рассказывали, что знаменитый Абай перевел в  свое время письмо Татьяны из "Евгения Онегина". Теперь - это народная казахская песня.